ЭДВАРД ЛОУСОН

САЙНАРА

И в эту ночь, как и в любую ночь,
от ярких глаз,
От жарких губ твоих, Сайнара, вновь проник
В меня твой светлый дух в чаду вина и ласк, —
И я в тоске, я — жертва старой боли.
Да, я в тоске, я головой поник...
Я твой, я все-же твой, Сайнара, поневоле!

Всю ночь у сердца моего ее сердечка стук,
Всю ночь в объятиях моих она в любовном сне.
И душно мне, и сладко мне в кольце
продажных рук.
И я в тоске, я — жертва старой боли,
Когда, проснувшись, вижу свет в окне.
Я твой, я все же твой, Сайнара, поневоле!

Я многое забыл. Жил, как жилось.
Повсюду розы, розы рвал с тех пор.
Но бледных лилий мне забыть не удалось, —
И я в тоске, — я жертва старой боли.
Я слишком полюбил твой долгий взор!
Я твой, я все же твой, Сайнара, поневоле.

Мятежней, музыка! Вино, пьяней!
Но лишь умолкнет пир, погаснет свет,
Вновь ляжет тень твоя, и будет ночь твоей...
И я в тоске, я, жертва старой боли,
Я снова жажду губ, которых нет.
Я твой, я все же твой, Сайнара, поневоле!
1941

 

РАБИНДРАНАТ ТАГОР

* * *
С золой костра смешается мой прах,
И погружусь в небытие без дна я,
Но облик мой в своих земных чертах
Ты сохранишь, страна моя родная.

Сгорит мой дом. Сгорят глаза и рот.
Но все-таки в игре теней и света
Хоть несколько из мной пропетых нот
Сольются с хором твоего привета.

Из века в век — о как тому я рад! —
Цвести любовь и юность будут снова.
Влюбленные, войдя в тенистый сад,
Вдохнут мое неузнанное слово.

Влюбленные не будут знать о том,
Что в их любви, что в их саду цветущем
За каждым расцветающим кустом
Минувшее прощается с грядущим.
26.11.48

 

ФРИДРИХ ШИЛЛЕР

СЦЕНА С ЯБЛОКОМ

из драмы "Вильгельм Телль"

Гесслер верхом на лошади, с соколом в руке;
Рудольф Гаррас, Берта и Руденц;
охрана из вооруженных наемников, пики которых
образуют полукружие за сценой.

Рудольф Гарра'с
Наместнику дорогу!

Гесслер
Разогнать их!
Чего столпились? Кто тут звал на помощь?
(Всеобщее молчание.)
Кто звал? Я жду. Ну, живо!
(Фрисгарду)
120Подойди!
Ты кто такой и что в него вцепился?
(Отдает сокола слуге.)

Фрисгард
Я воин твой, стою здесь на посту
У шляпы, как приказано. Его же
Я задержал за то, что он поклона
Не отдал шляпе, господин Наместник.
Арестовал его я, как велел мне
Долг, но народ отбить его пытался.

Гесслер
Как видно, императором и мной,
Наместником, ты, Телль, пренебрегаешь,
Раз шляпу не почтил, которой я
Испытываю подданных покорность.
Ты злые чувства этим проявил!

Телль
Прошу простить. Не от пренебреженья,
По глупости все это получилось.
Будь умным я — не назывался б Теллем.
Простите, больше этого не будет.

Гесслер
(после некоторого молчания)
Я слышал, мастер ты стрелять из лука,
И что тебе нет в этом деле равных?

Вальтер Телль
Да, господин, он яблоко легко
Со ста шагов собьет любое с ветки!

Гесслер
Что, это сын твой, Телль?

Телль
Да, господин.

Гесслер
Еще есть дети?

Телль
Да, всего два сына.

Гесслер
А этот, что — любимец у тебя?

Телль
Нет, господин, равно люблю обоих.

Гесслер
Ну, Телль, коль вправду ты со ста шагов
Сбиваешь плод, изволь свое искусство
Теперь мне доказать. Возьми свой лук
И постарайся в яблоко попасть,
Положенное на голову сына.
Советую прицелиться получше —
Иль головой рискуешь поплатиться.
(Все ужасаются.)

Телль
Чудовищное Вы мне приказали:
Сбить яблоко... с сыновней головы!
Как в голову могло прийти такое!
Нет, нет, нельзя серьезно от отца —
Помилуй бог — потребовать... Ужасно!

Гесслер
Я приказал — и будешь ты стрелять
По яблоку на голове у сына!

Телль
Из лука должен целить я в головку
Любимого дитя? Нет, лучше смерть!

Гесслер
Ты выстрелишь, или умрете оба.

Телль
Я должен быть сыноубийцей! Видно,
Что нет у Вас детей — Вам не понятно
Родительское сердце.

Гесслер
Телль, с чего-то
Вдруг стал ты рассудительным сегодня,
Как жалкий трус? А я-то был наслышан
О безрассудной храбрости твоей:
Там, где другой разумно отступает,
Закрыв глаза, ты лезешь без оглядки:
Так вот сейчас мы и проверим, Телль,
Такой ли ты герой на самом деле.

Берта
Оставьте, господин, пристало ль вам
Шутить над бедняками? Посмотрите,
Как побледнели и трясутся оба.

Гесслер
Кто Вам сказал, что я шучу?
(хватает яблоко с висящей над ним ветки.)
Скорей,
Вот яблоко. Освободите место!
Дистанцию отмерить без обмана:
Я восемьдесят дам ему шагов, —
Не меньше и не больше, хоть и хвастал
Он здесь, что попадает в цель со ста.
Теперь, стрелок, стреляй и не промажь!

Рудольф Гаррас
О, он не шутит... Падай в ноги, мальчик,
Проси, чтоб Господин вас пощадил!

Вальтер Фюрст
(в сторону Мельхталя,
который едва сдерживает себя)
Сдержитесь, умоляю Вас, сдержитесь!

Берта
Ну, полно, Господин! Бесчеловечно
Играть отцовским страхом. Боже — если
Казнить за столь ничтожные проступки!
Оставьте, ради бога. Полно! Больше,
Чем смерть, сейчас он выстрадал. Всю жизнь
Благословлять он будет этот час
И внуков Вас благодарить заставит!

Гесслер
Вы, расступитесь, живо! Что ж ты сник?
Ты обречен, но милостиво в руки
Тебе ж твою судьбу я отдаю —
Исход зависит от твоей сноровки.
На приговор роптать не должен тот,
Кто сам распоряжается судьбою.
Ты хвастал метким глазом. — Хорошо!
Так подтверди ж, СТРЕЛОК, свое искусство:
Достойна цель, награда велика.
Попасть в мишень сумеет и другой,
Но мастер для меня лишь тот, кто может
Всегда свое искусство проявить,
Чье сердце твердо и рука не дрогнет.

Вальтер Фюрст
(бросаясь на колени)
Взываю к Вашему великодушью:
Смените гнев на милость, Господин!
Отдам я половину состоянья —
Нет, все отдам — лишь отпустите их!

Вальтер Телль
Не унижайся, дедушка, пред ним!
Скажите, где мне стать?
Нет, мне не страшно —
Ведь на лету сбивает птиц отец,
Он не промажет!

Штауффахер
Господин наместник,
Не трогает Вас детская невинность?

Рессельман
Есть Бог на небесах, и перед ним
Вам все равно придется отчитаться!

Гесслер
(показывая на мальчика)
Ребенка к липе привязать.

Вальтер Телль
Не надо
Привязывать! Дыханье затаив,
Стоять я буду смирно, как ягненок.
А станете привязывать — тогда
Я из веревок буду вырываться.

Рудольф Гаррас
Дай, завяжу глаза тебе.

Вальтер Телль
Не надо!
Вы думаете, что боюсь стрелы я
Из рук отца? Я буду не моргнув
Стоять и ожидать ее спокойно.
Стреляй и докажи, что ты стрелок,
Отец. Сгубить нас хочется тирану,
А ты назло стреляй и попади!
(Идет к липе; ему на голову кладут яблоко.)

Телль
(накладывает стрелу и натягивает лук)
Посторонитесь!

Штауффахер
Что вы! Никогда!
Опомнитесь, возбуждены вы очень,
Смотрите, как дрожат колени, руки...

Телль
(опуская лук)
В глазах все расплывается...

Женщины
О боже!

Телль
(наместнику)
Нет, не могу!Вот сердце вам мое —
(обнажает грудь)
Велите же пронзить его скорее!

Гесслер
Не жизнь твоя, мне выстрел нужен, Телль!
Ты смел, за все берешься не колеблясь.
Владеешь самострелом и рулем,
Насколько мне известно, и спасаешь
Преступников. Спаси ж себя, спаситель!

(Телль стоит: в его душе страшная борьба.
Руки его дрожат, сверкающий взор обращается
то на наместника, то на небо. Вдруг он хватается
за колчан, вынимает вторую стрелу и прячет ее
под куртку. Наместник следит за его движениями.)

Вальтер Телль
Стреляй, отец, не страшно мне.

Телль
Ну, что ж!

Штауффахер
(кричит)
Где яблоко? Он сбил!

Рессельман
А мальчик жив!

Много голосов
Попал, попал он! В яблоко попал!

(Вальтер Фюрст шатается и готов упасть;
Берта его поддерживает.)

Берта
Жив, жив ребенок! Успокойтесь, старец!

Вальтер Телль
(подбегает с яблоком)
Вот яблоко, отец! Ведь я же знал,
Что ты в меня не попадешь!

(Телль стоит, подавшись вперед, как будто следит
за полетом стрелы. Самострел упал из его рук,
когда он увидел подбегающего мальчика. Он спешит
навстречу с распростертыми объятиями
и порывисто прижимает сына к груди, потом
бессильно опускается на землю. Все растроганы.)

Берта
О небо!

Вальтер Фюрст
(зятю и внуку)
Сынки мои!

Штауффахер
Ну вот и слава Богу!

Лейтгольд
Вот это да! Вот выстрел! Говорить
О нем в веках не перестанут люди!

Рудольф Гаррас
Расказывать об этом будут впредь,
Пока стоять на месте будут горы.
(Подает яблоко наместнику.)

Гесслер
О, яблоко пробито через центр!
Хвалю, хвалю; он в самом деле мастер.

Рессельман
Хороший выстрел, но беда тому,
Кто искушать заставил им Владыку.

Штауффахер
Придите, Телль, в себя. Идем домой.
Вы мужеством свободу заслужили.

Рессельман
Ступай, и сына к матери веди.
(Хотят увести его.)

Гесслер
Телль, слушай!

Телль
(возвращаясь)
Что прикажете?

Гесслер
Я видел,
Что две стрелы ты вынул. Да, да, да,
Я видел хорошо. Зачем — вторую?

Телль
(смут ившись)
Зачем вторую? Так... Такой обычай...

Гесслер
Нет, не обычай, Телль, не сочиняй.
Другое что-то это означало.
Скажи же, что? Что б ни ответил ты,
Я обещаю жизнь твою не трогать.
Зачем же ты вторую взял стрелу?

Телль
Ну, хорошо. Раз жизнь вы обещали
Мне сохранить, я правду вам скажу:
(Вынимает стрелу и смотрит на наместника
страшными глазами.)
Я Вас пронзил бы этою стрелою,
Когда б попал в ребенка. И, клянусь,
Что тут-то я б уже не промахнулся!

Гесслер
Ну и прекрасно, Телль! Я обещал
Жизнь сохранить, и слова не нарушу
Но так как злые чувства выдал ты
Я прикажу тебя туда упрятать,
Где не увидишь ни луны, ни солнца
Ьыть может, так от стрел твоих спасусь
Схватить его! Связать!
(Телля связывают.)