Лидия Яновская

Загадочный треугольник и цвета бытия

Как звали Врубеля?

Как настойчиво со страниц этой книги выступает имя Врубеля…

Но увлекался или не увлекался Михаил Булгаков изобразительным искусством, Врубель – это особая статья. Имя Врубеля звучало для киевлян по-особому...

Киевляне воспринимали его как киевского художника. (Считали его киевским художником, принадлежностью города и его истории.) Это загадочно: он ведь не родился в Киеве... И я это усвоила с детства... И Паустовский... И Булгаков говорил (в дневнике Е.С.) с каким-то киевлянином о Врубеле...

Врубель: это лермонтовский демон, молодой, сильный и печальный…

Бегемот летел в своем подлинном обличье:

Юноша-демон... Полный юношеской, прекрасной и чистой силы, и по-юношески же беззащитный.

одиночества и печали...

Врубель загадочно и многократно входит в роман. Вспомните: в его судьбе, как и в судьбе мастера, тоже «дом скорби» – дом умалишенных, где он рисовал своих товарищей по несчастью...

И отчаянные вспышки: больше рисовать (писать?) не буду...

Он писал и Христа и дьявола…

Как звали Врубеля? Вот-вот: Михаил Александрович... Не потому ли Коровьев начинает с Берлиоза, и Воланд присаживается к нему, и так брезгливо потом к нему относится... У Берлиоза имя-отчество Врубеля – автора юноши Демона, и Шестикрылого серафима (и картины Фаустовского толка в особняке: эти самые звезды шпор, и тот же лик Мефистофеля с острым носом – и как он там изображен?).

Как долго искал Булгаков фамилию для этого своего персонажа (Берлиоза). Владимир Миронович Мирцев... Крицкий... Только звучание: рц... Потом он стал Чайковским... Почему Булгаков так благоволит фамилиям композиторов – загадка. Высказывались разные объяснения, не буду их повторять (приводить): они все неубедительны и неинтересны. Потом появляется фамилия Берлиоз...

М.А.Б. – инициалы Булгакова. Вряд ли случайно… Какой в этом смысл? Истина не выдумывается. Истина открывается. А вот открыть эту занятную шкатулку я не могу… (Это для более дальней главы.)

И тут промелькнула версия Лакшина. Рассказать, как возникают версии. Бах–Авербах... Бах–Берлиоз... Е.С. понравилось, и Лакшин повторил. А я тем временем от этой версии отказалась. Не будем впутывать сюда Авербаха – он тут ни при чем...

Я легко поддаюсь. Потом непременно сбрасываю чужие, привнесенные идеи…

(Свои версии проверяю и сбрасываю так же беспощадно, как критикую булгаковедов…

Читатели иногда сердятся по поводу того, что я слишком жестко … булгаковедов. Свои версии я проверяю и испытываю на прочность не менее беспощадно. Просто это происходит в тиши – прежде, чем я выношу их на суд публики.)

Имя-отчество... Григорий (как там? Петрович?). Александр Александрович? И вдруг – Михаил Александрович! Это произошло внезапно, можно даже вычислить время. (У меня записано: первая правка по машинописи...) Конец 1938 года? А о Врубеле когда говорил? Дневник, с. 241. 1939 год! 17-18 февраля... 28 февраля – Миша сидит над романом... 1 марта – Миша над романом... 2 мая – роман...

Имя-отчество Врубеля и фамилия Берлиоза, автора «Фантастической симфонии» и «Осуждения Фауста». Человек, увенчанный всеми именами, и сам – пустое место.

И мастер – без имени совсем. («У меня больше нет имени...»)

У мастера совсем нет имени. У руководителя Массолита их два – оба знаменитые (оба очень известные): имя-отчество Врубеля и фамилия Гектора Берлиоза.